Я тихо сплю на плече у Ангела,
Ловя ресницами блёстки с волос.
Февральским дождём они медленно падают
На ушки, на носик, на лапки, на хвост.
Ангел смеётся, ко мне прижимаясь
Чуть мокрой, но тёплой и нежной щекой,
А я сладко сплю и во сне улыбаюсь
Тому, что он мой... Понимаете? Мой...
А у вас были ангелы? Ваши? Родные?
В промокших ботинках? В промокшем пальто?
Под ним, вы же знаете, спрятаны крылья,
Но, кроме вас их не видит никто.
Вы помните? Ангел живёт у вас дома...
Или, быть может, в соседнем дворе,
А может, вы с ним ещё не знакомы,
А может, расстались как раз в феврале...
Мой Ангел, наверно, такой же, как ваши.
Пусть вам очень сложно поверить в него,
Но, думаю своих вы любите так же
Безумно и нежно, как я своего.
Ночное метро и уставшие тени...
Они тоже едут куда-то домой.
Я кошкой свернусь у него на коленях...
Я счастлива... Очень... Мой Ангел со мной...

Лезвие … нежное
Прикосновение к коже
Пером белой птицы
Рожденной, но тоже
убитой …
Кем? Я точно не помню
Я чувствовал только перо возле горла
Забытым … Я был?
Напомни мне … был ли я кем-то, иль просто зевакой?
На свадьбе миров, видел Смерть
Наряженную свахой я.
Она танцевала, кружась на паркете
Костлявой рукой прижимая букетик
Цветов … Боже правый … летящие помню цветы на булыжник
Перо белой птицы … картины, оправы
Рождение красок палитры рождений
Зачем? … Я же умер …
Не то поколенье мое, чтобы строки терзая
Рождая ночами и днями рождая
Терзая дух музы, отбросив сомненье …
Перо белой птицы … оно к сожаленью
Упало … пропало, не стало … исчезло
Я ожил … Что чувствую? Лезвие …

Метелью уничтожен свет, назад дороги уже нет.
Идёшь с опущенной главой, не слыша тихий голос свой.
И хочешь прошлое вернуть, и говоришь ты часто: «Зря»
Но то, что было унесёт холодный ветер февраля,
Что точно пламя обжигает твоё прекрасное лицо
И воет он, глаза слипает и веет хаос и раздор.
Вся жизнь промчится быстрым ветром,
Холодным, острым, словно лёд.
А облако закроет солнце, и потемнеет небосвод.